Глагол "речь" (процесс речение) не оставляет меня. Все, что ни делается - изрекается.
Я боюсь солгать здесь, зафиксировать неправду, потому говорю о фактах. Было, есть, etc. Избегаю литературности в дневнике, так как потом сложно отделить вымысел от действительности. Хочу помнить вехи, ибо кто их будет помнить кроме меня? Как я смогу понять себя, если не буду помнить?
Говорят, критики это неудавшиеся литераторы. Я думаю, что критики более правдивы, по крайней мере, должны такими быть. Критика - трезвый взгляд на словесную мишуру, рекомую литературой. Это тот механизм, который должен определять само понятие литературы и тщательно следить, чтобы над ним не сильно надругались. Лучше потом покаяться и исправить ошибку, чем допустить искажение. Это не значит, что для литературы должен быть шаблон, нет. Должно быть внутреннее осознание, что это в своей сути есть. В спектре чувств, в наличии у произведения особенного лица и души.

Мысли циклятся на другом. На желании положить голову на колени, держать за руку, читать разное, видеть, осязать, оберегать, оставаясь другом, братом, родственной душой. Переключаюсь, создаю фоновый шум. Неактуально или в процессе реализации, очень медленном процессе. То ли глупость, то ли упорство. Это кажется нужным - субъективно, но я не чувствую ответного импульса. Когда упрямец не чувствует ответа, ему нужно разделить внимание. Я разделяю - мало ли у меня дел, которыми можно вдумчиво заниматься, а при необходимости бросить, не жалея? Ничего постоянного, ничего стопроцентного, чтобы иметь возможность сорваться в любой момент. В рамках приличия, конечно, но...
Я много мучился и много писал. Но в моей болтовне, конечно, как у каждого, не вмещается и половины (или даже малой доли) переживаемых чувств. Толку их фиксировать? Они известны каждому, нужно только немного желания, чтобы их понять. Мои случаи действительно очень банальны. Я не обольщаюсь на этот счёт, потому обычно молчу. Не нужно трудиться, чтобы выведать, что у меня на уме - ничего нового. Иногда (часто - с некоторыми) изрекается абсурд и лёгкое сумасшествие - чтобы переключить, разрядить обстановку, etc. Абсурд принимается лучше, чем серьёзные разговоры об отвлеченном, хотя они, вообще-то, примерно равны по степени полезности. Особенно если говорить их так, как говорю я. Проще надо быть.

Хотел написать о том, что не чувствую невыносимого существования, что мои руки и ноги иногда кажутся шарнирными, что чтобы представить органические процессы, мне приходится думать о том, что я их представляю, сопоставлять себя с картинками и макетами, что это только ум, воображение воображения. У меня ещё есть пять-десять лет, чтобы научиться осмыслять все иначе, если, конечно, эти пять-десять лет действительно есть. Но лучше исходить из того, что все-таки есть. Меньше шансов прогадать.

Всё. Реце. Устал.